Фото художника Василия Верещагина

На Балканах

Под звон бокалов хор голосистых солдат-украинцев пел:

За Дунаем, за рекой,
В стороне турецкой,
Мы дралися со врагом,
Бой был молодецкий.
Мы реку переходили
Не мостом, а прямо вброд,
Рассказать, как было дело, -
Удивился б весь народ...

Дунай остался далеко позади. А впереди, в зелени садов и в дыму пожарищ, много еще болгарских городов и селений лежало под турецким сапогом. Верещагин, не тратя времени даром, принимался за работу с утра. Он бывал среди болгар, делал с них множество рисунков карандашом в альбомах. Красками на фанерных дощечках в местах, опасных для жизни, писал этюды, накапливал материал для будущих больших работ. Но в тревожной, боевой обстановке при частых переездах с места на место случалось, что работы художника пропадали и не находились. В одном гвардейском отряде, рискуя жизнью, Василий Васильевич написал красками около сорока этюдов. Он сдал их на хранение знакомому медику, а тот потерял. В другой раз вестовой Верещагина, прельстившись виноградным вином, запил и растерял хранившиеся у него зарисовки, а вместе с ними - краски и личные вещи художника. Все это раздражало Верещагина, выводило его из равновесия. Особенно тяжелым для Верещагина, как и для многих участников сражения под Плевной, был день одиннадцатого сентября.
Царь Александр Второй, находившийся в действующей армии, справлял свои именины. Командующий русской армией на Балканах родной брат царя Николай Николаевич, чтобы угодить в именины своему «великодержавному» брату, намеревался штурмом взять Плевну. В раннее утро высшее духовенство, облаченное в драгоценные ризы, отслужило перед походным алтарем на помосте благодарственный молебен, прося всевышнего продлить лета благочестивейшего государя и «покорити под нози его всякого врага и супостата». Начался третий, и самый неудачный, штурм Плевны, По размокшей от проливных дождей глине солдаты, скользя, и падая, и увязая, еле двигались к турецким редутам, готовым к решительному отражению атаки. И едва только цепь за цепью приближались русские полки к укреплениям противника, как турки скашивали их ружейным и артиллерийским огнем. Подступы к Плевне были покрыты убитыми и ранеными, но войска по-прежнему шли и шли на верную гибель.

Венценосный именинник, подвыпивший в день своего ангела, сидел на складном стуле в окружении свиты и, с отдаленной возвышенности наблюдая в бинокль за ходом боя, ничего не видел, кроме дыма, расстилавшегося на широком пространстве, занятом наступающими... Верещагин в это время находился около царской свиты. Он видел обилие порожних бутылок из-под шампанского. Он слышал грохот турецких батарей, частые разрывы снарядов и чувствовал умом и сердцем, что тупость и нераспорядительность командования принесет огромные потери. Штаб и вся царская свита долгое время находились в отрыве от штурмующих частей. Сведений о ходе штурма не поступало. Царь оживился, когда узнал о прибытии американского агента Грина, располагавшего якобы точными данными с поля боя, и пожелал выслушать его как очевидца.
- Ваше величество, все атаки русских отбиты. Штурм Плевны сорван. Жертвы колоссальные... - доложил американец.
- Надо двинуть гвардию, - неуверенно предложил кто-то из высокопоставленных.
- Отбой! - приказал главнокомандующий. - Опять сорвалось!
Между тем Скобелев со своими храбрецами, при поддержке болгарских добровольных дружин, занял селение Гривицу. Его войска зашли далеко вперед с левого фланга и захватили у турок господствующий над Плевной редут. При своевременной поддержке мог бы измениться результат всего наступления. Но «главная квартира» не ведала об успехах скобелевских солдат, не поддержала их резервами. На другой день турки оттеснили Скобелева. Штурм был отбит с огромными потерями. В этот трагический день был убит брат художника Верещагина, Сергей Васильевич; другой брат, Александр, офицер и литератор, - тяжело ранен. Верещагин забросил работу над картиной «Александр- Второй под Плевной», несколько дней разыскивал на поле боя труп брата Сергея. И не мог найти...
Война на Балканах затягивалась. Приближалась зима.