На Кавказе работа на пленэре становится важнейшей для Верещагина. Его зрительная восприимчивость необычайно обостряется - он стремится уловить оттенки цвета в зависимости от характера и силы освещения: пишет этюды ранним утром, в сумерках, ночью, на слепящем солнцепеке, в непогоду. Сам характер этюдов меняется, становится более разнообразным - от большеформатных, строго и тщательно проработанных этюдов-картин до легких, беглых зарисовок (Верещагин называет их "набросками"), фиксирующих едва ли не "одно пятно, одно впечатление красок". Верещагин становится еще более изобретательным в передаче света, фактуры, объема: он свободно экспериментирует, пробует различные сочетания красок, различные их плотности, смелые цветовые модуляции. Его палитра окончательно освобождается от условной черноты, колорит приобретает более богатую инструментовку, цвет - невиданную прежде чистоту и яркость.